Недаром говорят, что Вторая мировая война — самая страшная. Сколько трагедий за пять лет пришлось пережить людям?! Сколько горя заполонило планету, что, казалось бы, войн никогда не должно больше быть.

Отголоски ее до сих пор живут в сердцах свидетелей тех лет. Они запечатлены в фильмах и книгах, по которым ставят пьесы. Жаль, что мало их теперь смотрят и читают. А прочитав, наверняка, по-другому бы относились к жизни и свободе.
В годовщину празднования Дня Победы мы с новой силой пропускаем через себя всю боль людей, что несут нам воспоминания о своих близких, пришедших или не вернувшихся с войны.
Пропавший без вести… И в моей семье прадедушка исчез в огне войны. А сколько детей по всей стране осталось без отцов? Сколько жен всю жизнь думали: а вдруг вернется? А вдруг живой? Верили сердцем, но разум упрямо брал верх над чувствами: нет, полег в далекой стороне твой ненаглядный и единственный Николай, Васенька, Санечка. Проклятая война отобрала женское счастье. А на руках остались ребятишки, и порой не один, не два, а полдюжины! За заботами о том, как выжить, вырастить детей, поставить на ноги, забывали свое горе русские женщины. А дети? Всю жизнь они будут помнить и грустить по отцовской ласке, по твердому отеческому плечу. Будут мечтать найти хоть какие-то сведения о последнем пристанище родного человека. А как будут мучиться от неразрешимого вопроса: пропал без вести, но не умер же, а, возможно, и жив? Только без памяти, изранен, ждет, что мы его найдем. К горькому сожалению, таких случаев — единицы.
Обыкновенно доводилось читать воспоминания фронтовиков о том, как попадет мина под ноги, и не останется ничего от боевого товарища. Или воды Дона, Днепра, Буга, Дуная унесут тела форсировавших его бойцов, попавших под пулеметный огонь противника. Или другой отчаянный паренек бросится под танк с гранатой. Или обессиленный окружением однажды не проснется, не ведая, как кончится война, причислят ли его к святым за перенесенные муки или к предателям, оказавшимся в тылу у врага. Ни могилы ему, ни креста, только память человеческая и строчка в книге: пропал без вести.
И живут не один десяток лет дети того бойца, родят своих детей, работают, выходят на пенсию, все больше седых волос замечают в зеркале. А в голове все чаще возникает мысль: «Ну где же, где же ты, папка? Когда обретет измаянная душа покой?»
«Наш папа Марк Павлович Баранов ушел на фронт из Верхнего Теленгуя, где жила наша семья. Остались мы к тому времени без мамы, она умерла. Брату Федору было 15 лет, мне — семь, сестре Валентине — пять лет. Папа работал кузнецом, было ему уже 40 лет на тот момент. В 1942 году он ушел воевать. Нас, оставшихся сиротами, сначала взяла к себе тетка, а потом мы оказались в детдоме в с.Уненкер.
Отец писал, но письма не сохранились. Знаю только, что воевал под Сталинградом. Успел прислать фронтовое фото, и это все, что сохранилось о нем. В феврале 1943 года папа пропал без вести, пришло извещение. Ну хоть бы кто из сослуживцев нам написал за эти годы… Брат с сестрой уже умерли. Могилу отца мы найти не смогли, а хотелось бы вспомнить его добрым словом в юбилейный год Победы. Что был такой человек, и тоже сражался за мирную жизнь», — утирая слезы, рассказывает седовласая Галина Марковна Кириллова.
Ничего тут не добавишь, не убавишь. Эхо войны до сих пор звучит в детях, поседевших до срока, которым снятся их отцы и матери. И печаль от этой утраты неизбывна и тем горька, что не найти, не добежать и не прийти, не поклониться праху дорогого человека. Только помнить!
А.Минина