Прошел месяц с того дня, как город накрыло стихийное бедствие. Растерянность постепенно растаяла перед необходимостью вновь налаживать быт, поскольку осень с ее холодом и возможными дождями уже практически на пороге. Однако сырая погода мешает людям полноценно просушить дома: стоят открытыми завалинки, отдушины, еле впитывается вода в подполах, а за окном то сеет, то хлещет дождь. Дожди как нож по сердцу тем, чьи дома пострадали во время наводнения.
Во дворе Марины Шамсутдиновой, как и у большинства ее соседей, хаос — лежат кучками оторванные ДВП и линолеум, испорченные диван, холодильник, телевизор. Пол в большей части дома разобран, часть нижних досок охватила плесень, балки отошли. По отметинам на стенах видно, каких уровней достигала вода: местами по голень, где-то по пояс. В прошлый потоп бурлящая река также нещадно прошлась по жилищу, с 2018 года осталась проблема — часть шлакоблочного дома, где располагалась кухня, в одном углу отошла от основной коробки.
Тогда хозяин дома подавал заявление на неудовлетворительное состояние строения в результате наводнения, но в 2019 году получил официальный отказ из краевого правительства на финансирование капитального ремонта. Нынче промыло и угол дома, сквозь дыру высотой от потолка до пола виднеется огород. По словам Марины Имаевны, к ним приходила женщина, сделавшая фото дома, никаких актов о состоянии жилья не составляли.
— Акт на утрату имущества — машинки-автомата, холодильника, электропечки, мебели составили в первые дни. Я проживала тут с одним сыном, с дочкой и 8-месячной внучкой. Но так как мы с ними не были тут прописаны, то нам придется подавать в суд на утрату имущества. Будем предоставлять платежные документы, уже прошли консультацию у юриста. Мы нынче закупили доски и цемент, чтобы ремонтировать, но не успели, все эти материалы утонули в гараже, — пересказывает все свои злоключения собеседница. — Успели кое-что поднять, а в основном спасали детские вещи. Пришлось снять квартиру, но только на месяц. Сейчас вроде нашли подходящее временное жилье. Большую квартплату нам тоже не потянуть. А в сырой дом с маленьким ребенком мы вернуться не можем. Конечно, самая большая проблема теперь будет с этой стеной дома.
Таких жителей, у кого проблематично с пропиской, кто снимал жилье и кому предстоит доказывать, в том числе и в судах, что они также пострадали, немало. Им оказывают консультативную помощь представители палаты адвокатов и прокуратура.
В администрации города работа с потерпевшими также не прекращается. С людьми работают практически все специалисты, часть которых тоже пострадала от вышедшей из берегов Кии. Сегодня шилкинцы по большинству списков на единовременные выплаты уже получили деньги. Производятся выплаты по потере имущества на 50 и 100 тысяч рублей, сообщает Шилкинский отдел соцзащиты.
— Мы принимали заявления на выплату единовременной помощи в размере 10 тысяч рублей как для зарегистрированных, так и для фактически проживающих в пострадавших от наводнения домах. После того, как были составлены акты на утрату имущества первой необходимости, мы отрабатывали и эти списки. Если люди до сих пор не были у нас ввиду различных причин, то комиссии еще приходят и обследуют, составляют акты. А мы вносим их в списки, которые направляем в Читу. На уровне краевых структур принимаются решения о выделении компенсаций, затем финансы направляются в соцзащиту и зачисляются на указанные реквизиты, — рассказала заместитель главы города по социальным вопросам Елена Шайдурова. — Также работают комиссии из числа читинских экспертов по оценке ущерба жилому помещению, требующему капитального ремонта либо признания его аварийным. Здесь порядок пока не разработан, какие компенсации будут на капитальный ремонт. Стоит вопрос и о возможном строительстве домов, но это решается, я думаю, на уровне губернатора и правительства РФ. Пока никакого конкретного механизма нет.
По словам собеседницы, пострадало около пяти тысяч человек. С большим потоком людей работали и представители других ведомств, выделенные руководителями: налоговой службы, Пенсионного фонда, администрации района, ДК.
Большинство шилкинцев не сидят сложа руки, самостоятельно освобождая дома и участки от испорченных предметов быта и строительных материалов, просушивают строения пушками, проветривая запах сырости вентиляторами. Горько шутят, что опыт уже имеется, да и ждать не привыкли. К сожалению, часть пострадавших во время наводнения 2018 года до сих пор не получили ни жилищные сертификаты, ни средства на проведение капитального ремонта. По информации представителя администрации, после наводнения 2018 года, дома 19 семей должны были быть расселены по решению суда, 128 домов подлежали капитальному ремонту.
Учительница школы Валентина Дрокина и ее семья в числе тех, кто до сих пор (до наводнения 22 июля 2021 г. — прим. авт.) ожидал исполнения решений суда. На их участке на ул. Трудовой, 16 стоит два строения под разными литерами: зимовье из свежего бруса и большой дом 1950-х годов постройки. После потопа-2018 дом признан аварийным, а зимовье подлежало капитальному ремонту. Но ни средств на капремонт, ни сертификата, даже после решения суда, большая семья не получила. По решению суда 2019 года жилищный сертификат должны были выдать одной дочери с внучкой, они до сих пор живут в чужом доме. И вот новая беда — зимовье 28 кв. м, где Валентина с мужем и двумя детьми жили в последнее время, затопило еще сильнее, чем три года назад.
Мы здесь печку разобрали, чтобы было больше места, сделали отопление от котла. И недолго радовались. Нынче вода поднялась еще больше, 1 м 20 см, там все гниет, плесень разных цветов. Потолочную плитку рвет, видимо, балки выкручивало водой. Когда началось, муж у меня с работы прибежал, подняли немного мебель, стиральную машинку, телевизор, да водой их опрокинуло, линолеум прикрученный вырвало. У нас вода и грязь долго тут стояли, муж все те дни в восстановительном поезде был на аварийном участке дороги. Позже только помпой откачали. Сейчас квартиру снимаем. Цены сразу на жилье подскочили. Наши соседи многие вернулись, живут, а куда деваться. И вот не знаем, на словах сказано, что внесли в списки с этим домиком как аварийным жильем. Но решать, как нам сказали в администрации, будет Чита, — говорит Валентина Владимировна.
Старый дом стоит как живое свидетельство того, что творилось три года назад. Печку повело, строение перекосило, бревна под полом подмыло. Под нижними венцами местами зияют дыры. Раньше жилище было теплым, уточняет хозяйка. «Почему после прошлого наводнения не сделали дамбу, не прочистили русло реки? Может, и не был бы таким ущерб, и не нужно было столько средств, чтобы снова давать компенсации, расселять людей, — вопрос из уст моей собеседницы повисает в воздухе. — Почему-то привыкли считать, что мы тут все неблагополучные, но мы, например, работаем. Со временем планировали делать пристройку к зимовью. Да таких, как мы, немало, кто работает, но мы же не виноваты, что у нас тут находятся дома, и наступила чрезвычайная ситуация. Думали, снаряд в одну воронку дважды не падает. А теперь если и выбирать жилье, то точно подальше».
Неполучившая до сих пор сертификат дочь Валентины Дрокиной Ирина Берлинская отмечает, что обращалась в правительство Забайкальского края и в Правительство РФ, оттуда письма возвращались в Минстрой края. Проживая в другом доме, попали под удар стихии и в 2021 году, и опять в съемном доме плесень и сырость. Детей прописать по адресу матери им не дали, а значит, и выплаты им не положены. «Были на приеме в прокуратуре, нам сказали, что нужно запастись терпением. Исковой давности у наших решений якобы нет. Ну а сколько еще ждать?», — очередной вопрос, на который пока нет ответа.
После прошлого разгула стихии десятки людей выбрали жилье за пределами Забайкальского края. Были среди них и специалисты, в которых испытывают дефицит на рынке труда региона, были молодое активное население, многодетные хорошие семьи. Большая часть все же выбрали остаться в Забайкалье. Можно только догадываться, каким мрачным взглядом после нереализованных судебных решений и нынешнего потопа смотрят в будущее жители пострадавших городов и сел.
Анастасия Алыпова