Говорят, истинное занятие, которое украшает каждого мужчину, – охота и рыбалка. Наверное, это на подсознательном уровне было заложено в мою генетическую память. По словам матери, ее свекр был заядлым охотником и, охотясь по разбросанным в пойме озеркам из городка, где он жил, доходил до села, где жил сын с невесткой. Отдохнув немного, попив чайку из самовара, оставив несколько добытых уток, возвращался домой.

Поэтому чуть позже я тоже пристрастился к этому занятию, охоте на уток. Когда мы с моими братьями были еще мальцами, открыв глаза после сна, мы видели отца, вошедшего в дом со связками крупной рыбы. Это были сомы и касатки, которых он ловил, ставя крючки на кольях в коряги под крутыми ярами. В то время корягами изобиловала река, особенно возле глубоких омутов. И, главное, река не знала, что такое химия, а индикатором чистоты реки было наличие в ней огромного количества раков. И мы, бродя по залитой водой гальке, опасались, как бы они не прихватили нас за пальцы босых ног. Почему-то раки подчистую срезали хвостики у пойманных пескарей, находящихся на наздевке. Позже настало то время, когда раки исчезли в реке вовсе и, наверное, это был тревожный знак.
Первые воспоминания о первых шагах в рыбалке связаны с поздней весной, началом лета. Мы с братьями идем, весело резвясь по открытой местности. На подходе к кустарнику, который начинается вдалеке от реки, я предлагаю братьям прекратить шум и идти молча. Мне казалось, что от леса исходит явная опасность, что с нами, беспечно веселящимися, может случиться какая-нибудь неприятность. Наверное, это отчасти так и есть. Позднее, уже в зрелом возрасте, на месте когда-то бывшей пристани я караулил с удочкой сазанов. Вдалеке от себя у кромки кустарника, подступающего к реке, я разглядел выходящую из воды медведицу с двумя крупными медвежатами. Они скачками скрылись в кустарнике, явно опасаясь встречи с людьми, которые, по их мнению, представляют для них опасность. По словам моего младшего брата, во время утиной охоты он сидел у озерка на вечерней зорьке, ждал прилёта уток. Как он мне рассказывал, неожиданно почувствовал на себе чей-то взгляд и, оглянувшись, увидел приготовившуюся к прыжку рысь. Он моментально нажал на курок ружья, произвел выстрел в воздух, и рысь исчезла. Когда-то и я, выйдя на утиную охоту, на подходе к речушке на открытой местности у кромки кустарника с бугра увидел неторопливо бегущую, как мне показалось, большую собаку. Конечно, я понял, что без хозяев в лесу этому животному, похожему на большую овчарку, просто делать нечего, потому что это был волк.
Ну а мы с братьями, придя наконец-то на место ловли рыбы, тотчас забывали про все опасности. Лесок наполнялся шумом, веселым смехом и играми в паузах между ловлей. После схода льда в протоку тучей с большой реки набивались гальяны, спасаясь от острых зубов тайменей и ленков, и главное, для продолжения рода. Нетребовательные к нашим несовершенным снастям они с жадностью хватали предлагаемого им червяка. Природа, просыпающаяся от зимней спячки, наполняла лес стойким запахом весны, особенно волнующий запах исходил от пушистых желтых комочков вербы. Мать встречала нас, вернувшихся домой, как кормильцев семьи. Чистила пойманных нами гальянов и, если их было мало, заливала на двух сковородках десятком яиц. Если же гальянов было много, мать пережаривала их на подсолнечном масле, и мы ели их с костями, только лишь без голов, как современные дети сейчас едят чипсы. Конечно, мы были горды, что к нашему промыслу относятся так уважительно. И, конечно, это поспособствовало тому, что такое увлечение осталось с нами на всю жизнь.
Позднее мы поняли, что, кроме гальянов, есть другая рыба. Конечно, вершиной мечты был карась. Он упорно не желал клевать у берега озера на наши несовершенные короткие удочки. Показать нам азы мастерства было некому, отец на удочки не рыбачил, и нам по крохам пришлось добывать информацию самим. Особенно мы ждали с нетерпением прихода деда Рябушева. Он всегда приходил в назначенное время на озеро на свое место, которое мы никогда не занимали, находясь рядом, в сторонке от него. Он, не торопясь, разматывал удочки, укладывал их на уже стоящие в воде рогульки и начинал свое таинство. Конечно, удочки у него были намного длиннее наших и ловил он карасей на кромке зарослей кувшинки и чистой воды. Он наживлял целого большого червяка гармошкой, где большая его часть свисала свободно, забрасывал удочку. То же самое делал со второй и третьей удочкой, не обращая внимания на манипуляции с поплавками, которые производили подошедшие караси. Поставив удочки, он вытаскивал из внутреннего кармана платок, в котором был завернут какой-то порошок. Потрясенные этим зрелищем мы считали это каким-то волшебным средством. После забрасывания его в воду караси будто сходили с ума. Поплавки его удочек бороздили водную гладь, а нам казалось, что он вообще не обращал на них внимания. Терпеливо выждав, он снимал с крючка очередного пленника и прятал его в холщовый мешочек, находящийся в воде. Наловив определенное количество карасей и невзирая на хороший клёв, он говорил: «На сегодня нам со старухой на жарёху хватит». После этих слов, предназначенных зрителям, которые были вокруг него, он уходил домой. Конечно, своим опытом с мелюзгой он так и не поделился.
Этот опыт к нам после набитых шишек пришел позднее. Потерпев неудачу на озере, мы снова шли на протоку и там, особенно после подъема уровня основной реки, к нам пришел первый успех. С подъемом, спасаясь от грязной воды в реке, карась заходил в чистую протоку. Она поднималась, не переливаясь через высокий берег, где к нам и приходила удача. Первый поймавший карася чувствовал уважительное внимание со стороны остальных братьев, пока удача не приходила к другому.
Постепенно мы научились ловить и карасей, но это были первые шаги по освоению его ловли. В основном попадались мелкие, изредка средние особи. Постепенно у нас расширился круг поиска рыбы. Мы обратили внимание на реку Шилку, где, по нашему мнению, должно быть изобилие крупной рыбы, особенно после одного случая.

Как-то подойдя на реке к так называемой пристани, мы увидели моторную лодку, которая, что особенно меня удивило, была загружена в основном очень крупной рыбой до краёв бортов. Это было то время, когда еще в реке водились раки. Вероятно, эти люди ждали транспорт, чтобы перезагрузить улов. Так мы впервые увидели результат ловли сетями.
Для нас же ловля на большой реке начиналась с двухдневной подготовки. Нужно было накопать червей, наловить для ловли сома лягушек в женские старые чулки. Ну и, конечно, наловить кузнечиков, поймать которых очень трудная задача. Правда, мы решили и эту задачу. Берешь в руки длинную ветку от ивы с листьями и ударяешь по тому месту, где приземлился кузнец. Ну и пока он не опомнился от шока, берешь его и помещаешь в бутылку, заткнутую травой. На кузнечика хорошо ловятся конь, чебак, касатка, сом.
Кстати, я хотел отметить, что на южном берегу реки, то есть за рекой Шилкой, водится кузнец, любимейшая пища всей речной рыбы, которого старики называли «лесовик». Чаще всего его найти просто проблема, но в некоторые годы он появляется в массовом количестве. Весь берег реки усыпан им у воды, она уносит его течением. Даже днем сом берет на него, а ночные закидушки просто усыпаны рыбой. Чебаки практически висят на каждом крючке, правда, и сходов много. Рано утром лесовика можно найти только на кустах, а вот на этом берегу его нет вообще. Наверное, ему для существования нужны березовые рощи, которые у нас здесь отсутствуют.
Мы с братишками брали минимум продуктов: хлеб, заварку, немного крупы для ухи, главное — картошка. Придя на заранее выбранное место, обычно это был так называемый Бычок. Мы бросали припасы и телогрейки, без которых даже жарким летом на сырой земле ночью не спасешься. Наконец-то мы, добравшись до места ловли, приступаем к ужению пескарей и изредка чебаков на уху и, обустроив всё для костра, начинаем готовить колья для донок. К закату солнца донки наживлены и заброшены в реку, теперь пора подумать и об ухе, для которой заготавливались пескари. Конечно, всякий раз кажется, что вкуснее этой ухи каждый из нас еще не едал. После освобождения котелка в нем же готовится чай. Все расслаблены, в кустарнике слышны птичьи голоса, душа поёт от счастья общения с природой. Ложимся спать недалеко от костра с надеждой на хороший завтрашний улов. Обычно просыпаешься рано, до восхода солнца, от прикосновения к лицу холодного утреннего тумана, ползущего от реки. Соскочив сам и разбудив остальных, скорым шагом идешь к дальним крайним донкам с надеждой на улов. Но рыболовное счастье изменчиво, и иногда донка выходит из воды пустой, хотя без улова почти никогда не возвращаешься. Всю пойманную рыбу утром мы несем домой, добавляя в нее пойманных на удочки утром же пескарей. Обычно мы, хорошо отдохнувшие и счастливые, если улов хороший, к обеду до жары возвращаемся домой, где нас ждут похвала и одобрение. После этого мы с нетерпением ждём следующего похода на ночёвку.
Конечно, памятуя наставление родителей, костер тщательно заливается водой из реки. Меня особенно удивляет отсутствие в то время каких-либо пожаров — лесных, полевых. Конечно, если разобраться, на все это тоже были свои причины. В лесах была хорошо отлажена работа лесников, спички для детей были недоступны. И, кроме родителей, у всех были бабушки, дедушки со своими старинными обычаями. Вот, например, идет чей-то Петька мимо сидящего на уличной скамейке старенького деда и не поздоровается. Этот дед, несмотря на свою немощь, придёт к его отцу и заявит об этом. Конечно, Петька после разговора с отцом надолго запомнит, что старость надо уважать.
Опять же для пожаров не было пищи, потому что трава по всей округе выкашивалась для скота и не доживала до сухостоя. В деревнях каждый хозяин держал в хозяйстве живность, в том числе в обязательном порядке корову. При отсутствии коровы молоко просто негде было приобрести, а продавать тогда молоко было не принято.
Единственно, где случались скоротечные пожары, так возле линии железной дороги: от проходящих по ней паровозов из трубы горящие искры попадали на траву, которая загоралась и почти сразу же гасла, потому что трава тоже косилась путейцами.
Ну и, конечно, природа способствовала отсутствию пожаров. В мое детство каждой зимой было обилие снегопадов, наметало высокие сугробы, из которых мы вырезали квадратные куски. Этот снежный ком, надетый на палку, летел в сторону противника, в сторону другой снежной крепости, где рассыпался на мелкие иголочки, иногда неприятно попадая за шиворот. Еще нужно заметить, что сегодняшние зимние голые сопки тогда были покрыты толстым слоем снега. Мы, ребятишки, в выходные собравшись дружной стайкой, чаще всего с самодельными из досок санками, а некоторые и с лыжами уходили за два километра на большую гору. Невзирая на холод, мы с восторгом катались, весело резвились. Я хочу сказать, что благодаря обильным снегопадам земля весной была влажная, что не способствовало возникновению пожаров.
Ну и, конечно, шли дожди. Начинаясь рано, они достигали пика к концу мая — началу июня. Река Шилка поднималась до такого уровня, что по ней, ориентируясь по фарватерным столбам с щитами, проходили чаще всего вверх по течению небольшие речные суда, иногда толкающие перед собой баржу. Река разливалась в протоку, а из нее по низине — в кусты. Наконец, по ранее проложенному дополнительному руслу она соединяла меж собой цепь озер, находящихся уже далековато от основного русла: Лог, Долгое, Белое озеро, Тополиное, и в конце из Безумки попадала в Кию. Рыба из реки Шилки в конце мая, спасаясь от грязной воды, устремлялась в новое русло очищенной в траве воды в предвкушении обильной пищи и с надеждой на продолжение своего рыбьего рода. После относительного летнего затишья в конце августа после дождей река снова поднималась, заливая прежние места, и при спаде уже возвращала в прежнее русло подросшую за лето рыбью молодь. Особенно благоприятными для воспроизводства запасов рыбы были Поддувальские озёра с их чистой родниковой водой и с обилием корма. При обильных дождях ручей, берущий начало от этих озёр, превращался в небольшую речку. Рыба, заходя в новое русло и дойдя до речушки, стекающей в него, по ночам поднималась по ней до железнодорожного мостика, находящегося между городком и деревней. Пройдя под мостом, путь для новой жизни был для нее открыт. Правда, были и опасности: по ночам ее встречали сети и бредни. Отнерестившись, рыба этим же путем возвращалась в большую реку. Такие попытки не всегда оборачивались успехом.
Обычно весной, учась в школе в старших классах, не жили в городе на квартире, а приходили из села в городскую школу пешком. Соскучившись за долгую зиму по дому, мы не считали эти шесть километров пути непреодолимым препятствием. Вот в одно из таких возвращений домой я и обнаружил в пересохшем русле ручья метрового сазана, уже поклёванного птицами. Ему не хватило пятидесяти метров до водоёма. Осенью же по возобновившемуся руслу ручья рыбья мелочь возвращалась в основное русло. Особенно меня однажды удивило обилие в ручье мелочи, так называемой миноги. Она спускалась таким плотным потоком, что из-за нее не видно было даже воды. Таким образом, рыбье стадо в реке только увеличивалось. Это продолжалось до возникновения пригородного совхоза, при котором пойма большой реки превратилась в поливные поля.
Чтобы избежать их подтопления, а также жилого фонда совхоза, были построены дамбы, а устье старого русла, соединяющего сеть озер, при потопе было перекрыто мощной плотиной. Она, конечно, спасала от многих бед, но это было началом конца озер, имеющих негласный статус нерестилищ. Да и цикл природы изменился: исчезли обильные зимние снегопады, летние и осенние дожди снизились до минимума. Как результат, основное Поддувальское озеро исчезло, пойма всех остальных озер высохла, и вода, заливающая все это пространство, исчезла, оставшись лишь на некоторых небольших низменных участках.
Путем проб и ошибок в рыбалке, успехов и неудач я, наконец, пришел к ловле рыбы на спиннинг. А началось это, как всегда, неожиданно. Еще раньше, когда мы были на несколько лет моложе, мы, как всегда, какие-то дни проживали в городе у своих деда и бабы. Принес как-то дед мне как самому старшему невиданную штуковину со словами: «Вот на нее ловят очень крупную рыбу». Это была алюминиевая катушка с двумя маленькими ручками, которая крутилась на стерженьке. В придачу к ней он отдал две металлические пластинки; на каждой были три крючка, собранные в кучку и спаянные между собой. Конечно, он не объяснил, как этим пользоваться, и все это было привезено домой и забыто на несколько лет. Однажды осенью к нам в село приехала группа солдат во главе с командирами для заготовки картофеля и других овощей в свою часть. Наверное, распорядок у солдат был не такой строгий, как в казарме, потому что один из них, с которым мы сдружились через некоторое время, сообщил, что видел на реке, как хищная рыба гоняет мелочь. Он был, как нам казалось, не намного старше, чем мы, но с добрыми и дружескими намерениями. Был он родом из западных областей страны и сказал, что у них уже давно ловят такую рыбу на так называемый спиннинг. Мы уже давно с тоской смотрели на этих, как я сейчас понимаю, ленков и тайменей, без опаски гоняющих мелочь. Для наших удочек они были просто недоступны. После слов нашего нового товарища я вспомнил о подарке своего деда. Увидев катушку, он сразу загорелся идеей выловить неизвестную ему рыбу. Вырезав из ивы необходимое по длине удилище, он прикрутил к нему кольца из проволоки. Затем примотал к нему изолентой катушку, и мы стали думать, где взять леску. Дело было осенью, и я предложил снять леску с наших удочек ввиду заканчивающегося сезона ловли на них. Так и сделали: леску соединили прочными узлами, оснастили грузилом и одной из блёсен. Наш новый товарищ сказал, что, несмотря на узлы, спиннинг для ловли годится, и мы тотчас отправились к реке.
Придя к реке и увидев неизвестную ему безумствующую рыбу, солдатик забросил снасть в воду, а затем еще и еще. Вдруг кто-то решительно дернул за леску, отчего ивовый прут согнулся, а затем рыба стала метаться под водой. Наш товарищ решительно вывел ее на берег, а затем, взяв в руки и хорошо рассмотрев неизвестную ему рыбу, передал ее нам. Это был ленок где-то на килограмм. Поймав одного, он до заката солнца успел выловить еще одного такого же. Вот тогда я и вспомнил слова своего деда. А ведь эта рыба была для нас недоступна. Нам же наш новый товарищ посоветовал сначала освоить способ забрасывания приманки, лучше всего в чистом поле и желательно не с длинной леской без узлов. Через некоторое время наш новый товарищ вернулся в свою часть, и мы его больше никогда не видели.
Я, следуя его совету, нашел целую леску метров на двадцать и стал тренироваться в поле. Сначала у меня получалось плохо: леска, вспучиваясь, превращалась в узлы, которые я легко распутывал ввиду короткой длины всей лески. Постепенно я научился вовремя притормаживать катушку и уже мечтал, как я на следующий год применю на реке свои навыки. На следующий год весной я действительно иногда пытался поймать рыбу на мой несовершенный спиннинг. Однажды, придя на речку с братьями и с нашими товарищами, мы устроили возле реки игры. Хорошо набегавшись, я перед уходом забросил на перекате свою нехитрую снасть, и ленок, а это был он, тотчас схватил. После поимки такой крупной рыбы отец купил мне бамбуковое удилище и леску на сто метров. Нужно сказать, что в то время я еще не видел на реке ни одного рыбака с такой снастью. Для несведущих жителей села это тоже было в диковинку. Поэтому, когда однажды знакомый мужик, увидев спиннинг, взял его в руки, повертел и вдруг размахнулся, у меня сердце оборвалось. Со всей «дури» он запустил грузило с блесной, как ему казалось, на середину реки, а я с тоской смотрел на катушку, где моя ровно уложенная дорожками леска превращалась в бесформенный клубок. Мужик, обратив, наконец, свой взгляд на результат своих действий, передал спиннинг мне. Я понял после его ухода, что мою новую леску с ее новоявленными страшными узлами уже не спасти. С болью в сердце я вынул из кармана перочинник, чтобы освободить от нее катушку. Не зря на охоте запрещается передавать свое ружье в чужие руки. Этому же правилу надо, наверное, следовать и со спиннингом. Весной и осенью перед и после рыбалки на удочке я переходил на спиннинг, совершенствуя его и черпая опыт у других, позднее расплодившихся рыбаков. Блёсны я научился делать сам, так как этот расходный материал часто украшал собой подводные коряги.
Жизнь, не останавливаясь, спешила вперед. Я после окончания школы продолжил обучение по профессии, о которой давно мечтал. Окончив обучение, я готовился к отбытию в ряды вооруженных сил. Но неожиданное горе обрушилось на нашу семью. Трагически погиб мой средний братишка. Осенью я был призван служить, два года отдавал долг Родине. Еще в армии я узнал, что мой младший братишка пошел по моим стопам. Он поступил туда же, где учился я, и по такой же специальности. Отслужив, я в городе устроился на работу по своей специальности, а вскоре женился на своей Любаше, с которой дружил еще до армии. Братишка мой, отучившись, а затем и отслужив, тоже влился в наш коллектив, где я работал. Рыбалку мы, конечно, не забросили, но каждый шел своим параллельным курсом.

Однажды брат мне преподал урок, пытаясь отвлечь меня от моей дикой неорганизованной рыбалки на карася. Он пригласил меня на тогда еще рыбное Белое озеро, определив мне место в трех метрах от себя. Начав ловлю, я с удивлением обнаружил, что поплавки моих удочек стоят без движения, удочки же Николая приносили ему раз за разом карасей. После рыбалки он мне объяснил, что это место он прикармливал не один день и делал это всегда в один и тот же час. Как я теперь понимаю, караси к этому месту собирались практически со всего озера. Однажды когда был сезон рыбалки на спиннинг, он позвал меня покидать на реке Шилке возле устья Кривой. Приехав на место, пока я собирал свой спиннинг, он забросил колебалку, блесну, по форме и расцветке похожую на чебака, и на втором забросе вытащил тайменя килограмма на два. При этом сказав мне, что спиннинг можно и не готовить, что больше мы здесь ничего не поймаем. Оказывается, под водой в этом месте есть какой-то удобный участок для тайменьей засады. Место, которое занимал выловленный таймень, через несколько дней занимал другой — и так было несколько раз, пока по каким-то причинам все не изменилось.
В моей семье подрастал сын, тоже будущий рыбак и охотник, который в дальнейшем превзошел меня. С Николаем же мы не теряли рыболовную связь, в частности, с конца мая по начало июня очень успешно ловили ленка и тайменя на Казановском утёсе. Железная дорога там практически подступает вплотную к реке, и глыбы валунов в этом месте устилают дно с этой стороны где-то до половины ширины реки. Сильное течение, наличие кислорода в воде в бурном потоке, хорошие засады для подводной охоты хищника, а возможно, и выходы холодных подводных родников — все это делало место удачным для ловли на спиннинг. В иной наш с Николаем приезд на трехчасовой пригородной электричке мы видели часто у не менее шести рыбаков по одному, а у кого-то три двух-трехкилограммовых тайменей. Блесны были всегда одинаково крупные, в размер чебака, светлые, колеблющиеся, слегка подкопченные для отсутствия бликов, отпугивающих тайменя. В дальнейшем наша ловля на спиннинг постепенно сошла на нет. Дно реки от увеличивающегося загрязнения покрылось зелёной тиной. И каждый заброс приносил лишь ее комки. Весенняя рыбалка была запрещена категорически, тайменя внесли в Красную книгу и он стал доступен только для браконьеров, особенно для электроудочников.
Ну и, конечно, самое главное, надо рассказать о ловле сазана. Моего братишку, в конце концов, его жена, с которой он познакомился после армии и практически сразу женился, переманила на свою малую родину, в Тверскую область. Так что «охоту» на сазана я осваивал без него. Это действительно можно назвать охотой, потому что более хитрой и осторожной рыбы я за свою жизнь не встречал. А началось это все, как всегда, неожиданно. В 1987 году уже в начале лета я неоднократно слышал от знакомых рыбаков, что на больших котлованах довольно активно берёт сазан, как они говорили, размером с велосипедный руль. Заинтригованный я пошел 19 июня на второй большой котлован, если считать первый с восточной стороны, чтобы развеять или подтвердить эти слухи. С западной стороны этого котлована сидели довольно много рыбаков, а среди них отец и сын, мне хорошо знакомые. Я подошел и увидел у них в садке 6-7 довольно крупных, каждый не менее килограмма сазанов. Закинув свои удочки в стороне от них, я терпеливо ждал поклёвки, ждал, но так и не дождался. Они же при мне поймали еще, доведя общее количество сазанов до 12 штук. Другие рыбаки тоже поймали по несколько сазанов. При этой ловле сходов, обрывов лесок, поломки крючков было значительно больше.
По окончании ловли я подошёл к ним, и они мне объяснили, что удочки, приготовленные на карася, в этой ловле совершенно не годятся. Главное, надёжность снасти и маскировка. Сазан — очень осторожная рыба и никогда не подойдет к наживке, если над ней свисает леска. Поэтому поплавок сдвигается в сторону кончика удилища, чтобы вся леска диаметром не менее, чем 0,3, лежала на дне. Крючок должен быть прочным, пусть не самым толстым, но он должен выдержать первый самый сильный рывок рыбы. Сколько сазанов было упущено из-за некачественных крючков! Грузило, если нет течения, должно быть маленьким и находиться подальше от крючка, на течении же ставится тоже подальше скользящее грузило. Поплавок ставится небольшой. Лишь бы его было хорошо видно, потому что при поклевке он моментально исчезает под водой. После этого рыбак должен моментально среагировать. Удилище ставится вертикально, чтобы оно пружинило и сдерживало рывки рыбы. Вытянутая в прямую линию с удилищем леска, можно сказать, наверняка не выдержит рывка сильной рыбы. Главное при ловле сазана — это прикормка. Для этого годится варёная пшеница, а в моем случае это была перловка. Я засыпал где-то чуть меньше половины большого термоса перловку, высыпал туда пакетик ванилина, заливал все крутым кипятком и оставлял на два часа. После этого сливал через дуршлаг. Можно на эту перловку и рыбачить, но эту часть для насадки нужно промыть горячей водой, иначе одеть ее на крючок будет проблематично. Опять же при досаждающей мелочи, которая быстро сбивает с крючка мягкую перловку, лучше всего крупу держать в термосе около часа. Насаживать ее нужно посередке через бочок гроздью до острия, и чтобы замаскировать остриё, в него втыкается перловка с торца. Кроме этой наживки, применяется хлеб, чуть приплющенные катыши, также опущенные на две минуты в кипящую воду кубики картофеля и, конечно, кукуруза, ее продают в баночках во всех магазинах. Все эти наживки уже опробованы временем и показывали хорошие результаты. В прикормку же для лучшей привлекательности необходимо добавить жареные и смолотые семечки.
Я почему это так подробно объясняю? Мне когда-то самому в рыбалке путем проб и ошибок пришлось доходить до истины. А я хочу, чтобы мои советы помогли начинающим рыболовам быстрее освоить рыбалку и пополнить армию настоящих рыбаков. Я сам когда-то узнал первые азы, первые секреты ловли сазана. У сазана хорошее зрение и он прекрасно видит рыболова, особенно если мелко. Поэтому на глубоких местах, подходящих к берегу, он чувствует себя в большей безопасности, и поэтому поклёвки здесь наиболее вероятны. Я заметил, что, несмотря на глубину, отец с сыном, что преподали мне первый урок ловли сазана, сидели на земле в низинке, пригнувшись, и вставали только при явной поклёвке. На другой же день после этой «лекции» я переоборудовал свои снасти, приготовил прикормку и наживку и поймал двух сазанов, попутно захватив на «охоту» на сазана своего сына, который до этого успешно освоил ловлю карася. Он, быстро уяснив суть дела, тоже поймал сазана, а в дальнейшем даже превзошёл мои успехи.
За 1987 год мы с сыном поймали 37 сазанов, в 1988 г. — 12 сазанов. Так устроена ловля сазанов, что только освоишь способ, только дойдешь до явных успехов его ловли, как на следующий сезон выясняется, что в водоеме он отсутствует повсеместно. Тебе не верится, ты упорно ждешь, надеешься, что вот-вот начнёт. В конце концов, оставив одну удочку на сазана, снова переключаешься на ловлю карася, который очень положительно отзовётся на прикормку, предназначенную для сазана. Хотя и не лежит сердце к костлявым карасям после больших и жирных сазанов, после замирания сердца от борьбы с ними и разочарования при частых сходах. Но ничего не поделаешь, следующая встреча, вспышка необъяснимого роста в водоеме количества сазанов может произойти через годы. Так и произошло.
Мой повзрослевший старший сын, отслуживший срочную службу, женившись и уже став отцом дочери, не забывал свою родную деревню, где каждое лето в детстве он проводил свое время. В 1994 году, то есть через пять лет после нашей ловли с ним сазанов на котловане, он приехал в гости и решил половить рыбу на месте бывшей пристани. Я еще в детстве замечал, что перед наводнением сазаны массово прыгают в устье протоки, которое начиналось именно у пристани. Вот именно в такой день сын и пришел на рыбалку, взяв с собой целый большой пакет запаренного комбикорма, которым в деревне откармливали свиней. Я приехал на велосипеде, когда он уже пришел с рыбалки. Меня ждал большущий таз, наполненный разной рыбой: чебаки, крупные караси и главное, четыре килограммовых сазана. Я был просто ошеломлен и, узнав все условия этой ловли, понял, что сработала прикормка. При большом количестве собравшейся рыбы, которая при едва заметном подъеме воды была готова массово ринуться в протоку, это был удачный момент для рыбалки. Кстати, при более сильном подъеме воды сазан из реки Шилки уходит вовсе. Еще сын сказал, что два сазана из четырех были пойманы на тесто. И это я тоже взял на заметку. На другой день я вместе со своим удачливым рыболовом отправился на его место. По словам сына, река немного прибыла, и карась не клевал, но все-таки он поймал двух больших карасей. Я же упорно караулил сазанов, он почти не прыгал. Это, конечно, главный признак отсутствия сазанов. Сын, не выдержав ожидания поклёвки, ушел домой к бабушке. Я же знал, что только выдержка ведет к успеху при ловле сазана. Так и получилось, я до 14.30 поймал четырех сазанов. И двух сазанов упустил, один из них отломил крючок. В последние дни я успел поймать еще четырех сазанов до большого подъема воды, после чего сазан исчез и перестал ловиться. И это у меня повторялось каждый год.
В начале июня я караулил его на пристани. Несколько дней успеха, при этом добываешь где-то пяток сазанов, а десяток упускаешь по разным причинам, и всё заканчивается. В 2002 году в июне сазаны утащили у меня несколько удочек с картофельной насадкой. Главное — это всё происходило в сильный ветер, удочка исчезала с подставок неожиданно и появлялась почти на середине реки, а ты не успеваешь даже среагировать. К счастью, это были крашеные ивовые удилища, но одна уплыла и из современного материала, что тогда было редкостью. Неожиданно в этом же году с началом ловли сазана на реке Шилке пришел успех его ловли на тесто. Как-то рыбача, я отметил отсутствие пузырей, первого признака того, что сазаны в реке. Не было и прыжков. Я и от скуки стал цеплять на крючок тесто, в надежде половить хотя бы чебаков. Тесто сбивала мелочь, и я, прицепив новый катышок, упорно кидал его к месту прикормки. Вдруг леску кто-то решительно остановил, и я после борьбы вытащил хорошего сазана. Дело в том, что теста я заготовил довольно много и часть его использовал для прикормки. Скатывал мелкие катыши и долго кидал их в воду. Возможно, сазаны постепенно их собирали, пока один из них не схватил катышок на крючке. Впоследствии я стал часто применять этот прием, чтобы оживить рыбалку. Тесто готовится так: в чашку с небольшим количеством муки заливаешь где-то пару ложек кипятка, берешь тесто в руки и разминаешь. Если тесто сухое, немного смачиваешь руки; можно смочить еще раз, при этом непрерывно разминая. Тесто после этого не должно слишком прилипать к рукам. Для этого его нужно окунать в муку и главное, разминать, чтобы оно было мягким. В готовом тесте сделать ямку и залить немного неочищенного подсолнечного масла, приятно пахнущего. Затем снова хорошо размять и после этого, сделав снова ямку, высыпать в нее один-два пакетика ванилина, снова хорошо размять. Тесто готово, оно нетвердое, мягкое, но не липнущее. Вот на такой состав теста и таким способом было поймано достаточное количество сазанов, но только на реке Шилке. В общем, за эти годы до нового нашествия сазанов уже на котлованы было поймано двести семьдесят экземпляров. Почему я об этом так уверенно говорю? Дело в том, что с 1977 года я вел описание и результат каждой рыбалки, и все записи в тетрадях у меня сохранились.
Еще я хотел бы остановиться на некоторых особенностях ловли сазана. Выбор крючков — это очень ответственный момент. Сколько сазанов было упущено по этой причине! Крючок не должен разгибаться пальцами даже при усилии, он должен разгибаться круглогубцами, но хотя бы с небольшим усилием. Крючок не должен ломаться при его разгибании, по этой причине я выбросил сто крючков. В самом начале ловли сазанов по моей просьбе и по образцу, отправленному в письме, мой брат купил их в Москве и отправил мне бандеролью. В то время в наших магазинах их было просто невозможно купить. Ну и, конечно, леска должна быть в диаметре не менее, чем 0,3. Ее после поимки двух-трех сазанов нужно заменить на новую, а если рыба была весом два килограмма и более, то заменять сразу после ловли. После борьбы с сазаном, после его рывков прочность лески на узлах и в месте прикрепления грузила снижается. И если этого не сделать, то можно потерять больше, чем какой-то кусок лески. После поимки сазана лучше всего леску от крючка до грузила протереть тряпочкой, можно пропитанной раствором того же ванилина. Дело в том, что при засечке сазан выделяет в слизь гормон опасности, и она отпугивает остальных сазанов.
При ловле на котловане необязательно иметь очень длинные удочки. Форма котлованов в виде чаши, и рыба, идя по кругу чаще по часовой стрелке, собирает корм на откосах. Это, конечно, относится к ловле на удочки на ямах, где глубины выходят к берегу, где сазан подходит к берегу без опаски. Карась же, особенно крупный, в основной массе находится на значительном расстоянии от берега, хотя тоже подвержен «бродяжничеству» по кругу. Но чаще всего его можно найти вдалеке от берега в зарослях кувшинки коричнево-зеленого цвета с узкими листьями. В том месте, где кувшинки подходят к берегу, там его при соответствующей прикормке можно успешно половить.

В конце мая — начале июня карась на котлованах берет только на червя, и клев на перловку начинается с наступлением жары, да и то не факт, что обязательно клюнет. Ведь карась не зря остается самой непредсказуемой и капризной рыбой: сегодня ему подай то, завтра — другое. Неизменным остается его предпочтение червяку и то, если рядом не «лютует» мелочь, особенно вездесущая сорочка. Хотя есть примета: если перестала клевать мелкая рыба, жди поклёвки крупной. Так я поступал, когда по каким-то причинам сазан не брал, я одной удочкой переключался на ловлю карася. Как только клев затихал неожиданно, я убирал эту удочку на берег в сторону и ждал на сазаньи удочки поклёвку сазана.
В самом начале я упоминал об охоте на уток. Этому увлечению так же, как и рыбалке, я посвятил значительный отрезок своей жизни. А началось все это неожиданно для меня и моих братьев. Один мужик почему-то именно нам предложил купить у него одноствольное ружьё. В тот период ружья продавались свободно в магазине взрослым людям без наличия охотничьего билета. Я учился тогда в седьмом классе, братья были еще моложе, да и такой суммы в пять рублей у нас, конечно, не было. Посоветовавшись, мы решили набрать два ведра черемухи и продать ее на городском рынке. Так и сделали. Кроме черемухи, набрали бидон тараножки, и настал тот день, когда мы все трое облюбовали прилавок на городском рынке. Тогда мы впервые поняли, что реклама — двигатель торговли. После слов «Берите черемуху!» люди охотнее подходили, мы насыпали ее в кулечки из газет, которые нам заранее наготовила мать. Это было тогда единственное из «фруктов» во всём городе; правда, еще была тараножка, о которой большая часть покупателей ничего не знала. Я думаю, это были в основном приезжие из других регионов, которые приехали навестить своих родственников. У нас было такое желание купить себе ружье, что мы перешагнули через себя. Единственное, если кто-то видел своего учителя, то тотчас прятался под прилавок. Продав все и вернувшись домой, мы получили от матери недостающую сумму, и ружьё было куплено. Всякими путями мы нашли некоторое количество припасов для ружья, зарядили несколько патронов. Осенью началась наша первая охота. Обычно один из нас шёл по протоке с ружьем, остальные шли следом за ним. Ввиду малого количества боеприпасов стреляли только сидящую утку.
Независимо от результата выстрела стреляющий после этого становился в конец очереди. Я уже сейчас не помню, но, наверное, в тот начальный период мы что-то добывали, раз не оставили это занятие. Когда я женился, то сразу же купил себе двуствольное ружьё, перед этим вступив в охотничье общество и получив охотничий билет. Охотился в месте проживания своих родителей, так как мне были с детства знакомы эти места, где я знал вероятное нахождение добычи. Обычно я приезжал на велосипеде вечером в пятницу, а утром, сходив на утреннюю зорьку на уток, продолжал охоту на полях, где в зарослях конопли добывал кормящихся там темных лесных голубей. Вернувшись в дом родителей, трудился в огороде. Затем часов в пятнадцать объезжал опять же на велосипеде свои удачливые места, где утка отсиживалась после утренней кормежки. Вечерней охотой ввиду ее малопродуктивности уже не занимался. Обычно после двух дней охоты вечером в воскресенье я возвращался уже с добычей, оставляя какую-то часть у родителей. За тридцать лет охоты, судя по моим записям, я добыл девятьсот десять охотничьих трофеев. После ухода из жизни родителей я закончил свою охотничью деятельность, оставив для активного отдыха только рыбалку.
Следующий активный клев сазана в котлованах начался в 2014 году. Но перед этим в 2013 году Киюшка, которую можно перебродить по колено, вдруг взбунтовалась, поднялась под самые края берегов, подмыв и сдвинув многотонную среднюю опору железнодорожного моста. Подтопила достаточное количество домов в Чапай-городке, южную окраину города, так как по улице Глазова бежал поток воды, свернувший в чьи-то огороды в северном направлении. В селах выше по течению реки Кия снесла несколько мостов и, как говорили рыбаки, в верховьях размыла садки, в которых предприниматели развели сазана. Наверное, по-другому они не могли объяснить неожиданное появление в котлованах сазана. На следующий год уже 4 июня я поймал в котловане трех сазанчиков, как мне показалось, что это был случайный прилов к карасям, тем более вес каждого был не более 500 граммов. Я продолжил ловлю карасей и не обращал внимания на разговоры, что иногда берет сазанчик такой же небольшой. И только при мне пойманный хороший сазан Виктором, очень грамотным и добычливым рыбаком, изучившим все повадки рыбы и досконально знавшим весь арсенал снастей, наживки, строение водоемов, влияние погоды. Вот когда он при мне вытащил и второго сазана, я понял, что ловлю карася надо срочно отложить для других времен. Были вытащены из запасников удочки на сазана. Я незамедлительно приступил к «охоте» на него. Несмотря на то, что котлованы большие, хороших выходов глубин к берегу, где его постоянно прикармливают, не так и много. Рыбаки старались приехать пораньше и занять удачные места, у некоторых в четыре часа утра удочки уже были заброшены. Я сколько ни старался, не мог приехать на велосипеде на место ловли раньше Виктора, и он, видя это, часто выручал меня.
Он ставил на облюбованное мной место одну свою удочку, которая стояла до моего приезда, сам же ловил неподалёку. Я же, изучив это место, знал, где можно зацепиться за трос, которых на дне было достаточно. Куда поставить одну удочку, в каком направлении — другую, откуда будут выходы сазанов, на что в этот день он будет брать. В общем, в этот год я выловил пятьдесят пять сазанов. На следующий год я с радостью обнаружил, что сазаны из котлованов не исчезли, уже 4 июня я поймал два больших сазана. В этот год я поймал уже пятьдесят восемь сазанов. А вот на следующий год сазан опять бесследно исчезает, и больше встреч у меня с ним не было. Я опять переключился на ловлю карася, которого за сезон вылавливал в среднем по четыреста штук, иногда и на сотню больше. Но в годы, когда брал сазан, карася я вылавливал уже, наверное, на сотни две-три меньше. И так было до 2019 года.
Однажды доставая из подвала картофель, я принес за один раз внушительное его количество. Нужно сказать, в молодые годы я не так и редко страдал от приступа радикулита, с которым я боролся домашними методами. Летом часто после трех-четырех укусов пчел в больное место я тотчас разгибался и выздоравливал. Так вот на другой день после поднятия тяжелого картофеля я заметил, что не могу наклониться к земле, а главное, мышцы, отвечающие за езду на велосипеде, перестали выполнять свою функцию. Два года я пытался исправить это положение, но эти движения ног оказались слишком болезненными. При этом я мог спокойно ходить, даже совершить небольшую пробежку, я мог делать руками разную работу. Но я не мог совершать то, без чего моя рыбалка была безвозвратно утеряна. Два своих велосипеда я подарил родственникам, без них до котлованов было не добраться, и рыбалка оказалась нереальной. Я понял, что должен посвятить свое свободное время жене, небольшому огородику и вообще находить себе другое занятие для души, чем я теперь и занимаюсь.
Александр Говорков
27 ноября 2023 г.
г. Шилка